31 января 1918 г. (все даты в статье до 1 февраля 1918 г. даны по старому стилю) в истории чувашского народа произошло знаменательное событие — впервые был избран ее представительный национальный орган власти, претендующий на общегосударственное значение. На Всероссийском чувашском военном съезде в г. Казань был избран Центральный Чувашский Военный Совет «Канаш», вскоре переименованный в Центральный Чувашский Совет «Канаш» (в дальнейшем с целью сокращения и отличия первый будет именоваться Военным Советом, второй — Центральным Советом). Судьба этого Совета была драматичной и короткой; он был осужден в советское время и недооценен в настоящее. В советской и современной российской историографии не было работ, посвященных истории этого Совета (в научной литературе Военный Совет и Центральный Совет упоминаются мимоходом, на них не акцентируют внимание, ограничиваясь общими фразами. Такое положение было продиктовано в первую очередь тем, что основной массив их архивных документов не сохранился, а его участники не любили о нем подробно вспоминать из-за его явного антибольшевистского характера). Цель данной статьи в основных чертах восполнить этот пробел. В ней будут освещены вопросы:
— на каких принципах был образован Военный и Центральный Совет;
— какие функциональные обязанности они выполняли;
— в чем состояли объективные и субъективные причины невозможности полноценного функционирования Центрального Совета;
— причины распада Центрального Совета в марте 1918 г.
Идея создания своего национального правительства в среде чувашской национальной элиты витала еще со времен первой российской революции, а после февральской революции 1917 г. она сформулировалась в виде образования так называемого «Чувашского Национального Дома» — экстерриториального (внеземельного) правительственного органа, защищающего социальные, экономические, политические и культурные интересы чувашей независимо от их места проживания на принципах культурно-национальной (персональной, экстерриториальной) автономии [8, с.15]. В вопросе государственного устройства демократической России они стояли на принципах унитарного государства, в будущем не исключали и федеративное устройство, но только тогда, когда чувашский народ в экономическом и культурном отношении сможет на равных и договорных условиях с другими цивилизованными народами создать федерацию — союз свободных наций [7, с.11-13]. Идея культурнонациональной автономии, несмотря на свою «хитроумность» (как охарактеризовал ее И.В.Сталин) [9], была близка и востребована не только национальной интеллигенцией, но и крестьянским, патриархальным чувашским населением: из-за патриархально-общинного характера этой теории и логической законченности в решении проблемы национального вопроса.
Политика Временного правительства, в своей основе, удовлетворяла интересам лидеров чувашского национально-освободительного движения. На Первом Общечувашском съезде в г. Симбирск в июне 1917 г. было принято решение о нежелательности форсирования идеи создания своего национального правительства вплоть до установления в России полноценного общероссийского правительства, которое должно было быть создано на Всероссийском Учредительном собрании в Петрограде.
Октябрьский переворот в Петрограде внес свои коррективы.
Во-первых, партия большевиков еще с момента появления теории культурно-национальной автономии в начале ХХ в. относила ее к категории идеологических врагов пролетарской революции, навесив на нее ярлык буржуазного национализма [5, с. 205]. Во-вторых, отказавшись от прежних догм о необходимости создания унитарной Советской России, большевики в январе 1918 г. признали федеративный принцип устройства страны.
Идея создания чувашского экстерриториального правительства в унитарной России потеряла под собой почву, но обрела поддержку со стороны тюркского мусульманского населения Поволжья и Урала. В конце 1917 г. чувашским национальным организациям поступило предложение от Национального собрания мусульман внутренней России о совместном провозглашении Волжско-Уральского штата (Штат Идель-Урал) (штат (от нем. Staat — государство, правление) — в ряде федеративных государств название административно-территориальных единиц, обладающих определённым уровнем суверенитета во внутренних делах. Правовой и юридический статус штата, а также объём и уровень компетенции его властей определяются конституцией федерации. В российской политической риторике начала ХХ в. этот термин часто употреблялся, чтобы подчеркнуть договорной, а не учредительный характер будущих взаимоотношений регионов России и федерального центра. В дальнейшем, с первых лет советской власти, этот термин вышел из употребления из-за своего явного социал-демократического характера в широком смысле слова) на территории 11 губерний Поволжско-Уральского региона [2, д. 3, л. 35, 36].
В этом проекте чувашскую национальную элиту подкупила возможность создания своего экстерриториального правительства, хоть и не в пределах всего Российского государства, но в пределах Волжско-Уральского региона — основном ареале расселения чувашского народа. 19 января 1918 г. чувашский народ через депутатов и участников Всероссийского чувашского военного съезда в г.Казань, имевшего статус общечувашского, выразил свою национальную волю о принципиальном согласии чувашского народа на вхождение в этот штат [1, д.. 24, л. 32]. Совместное провозглашение штата было назначено на 25 января, но из-за состоявшегося раскола среди самих мусульман, в частности татарской и башкирской частей, в указанный срок этого не произошло [1, д. 24, л. 60]. Дальнейшее координирование действий по провозглашению штата было возложено на образованный 31 января Военный Совет в составе 35 человек.
Председателем Военного Совета был избран Иван Константинович Лукьянов, военный врач, председатель Казанского Чувашского Военно-окружного Комитета, человек по взглядам близкий к конституционным демократам (кадетам) и пользовавшийся большим авторитетом из-за взвешенной и вдумчивой жизненной позиции, лишенной партийных амбиций. Он предпочитал сочетать и учитывать две крайние позиции: идеи создания «Волжско-Уральского штата» демократического парламентского типа и зарождающейся ее советской альтернативы — «Волжско-Уральской Советской Республики», стоящей на классовых позициях, инициатором которого был Казанский Совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.
Согласно принятой ранее резолюции военного съезда от 26 января 1918 г., Военный Совет учреждался только как временный представительный орган чувашского народа, вплоть до «созыва Областной конференции по вопросу об объявлении Волжско-Уральского штата» (на начало февраля было назначено совещание представителей органов власти (Совдепов) и национальных организаций 11 губерний (Казанской, Симбирской, Нижегородской, Самарской, Саратовской, Астраханской, Оренбургской, Уфимской, Пермской, Вятской и Пензенской), на котором должен был быть решен вопрос о форме регионального и национального самоопределения Поволжско-Уральского региона в формирующейся федеративной Советской России // ГИА ЧР. Ф.Р.-501. Оп.1. Д. 5. Л. 42.), после чего он должен был быть преобразован в Центральный Совет «Канаш». Центральный Совет, в свою очередь, также понимался как переходный этап к созданию чувашского экстерриториального демократического парламента. Для полноценного всенародного национального представительства, согласно той же резолюции, в состав Центрального Совета должны были войти еще 35 представителей от «крестьян и революционных организаций» [1, д. 24, л. 50].
Можно поставить вопрос, а почему сразу нельзя было создать Центральный Совет, ведь на Съезде были представлены все основные национальные организации, которые имели в то время статус «революционных» — Чувашское Национальное общество, Чувашская автономная партия эсеров, Союз учителей и учащейся молодежи, представители газеты «Хыпар». При необходимости в ближайшее время могли быть представлены делегаты и от крестьянства. Зачем ждать? Основной причиной можно считать весьма прозаическую — Центральный Совет просто не на что было содержать. Общечувашский национальный фонд начал собираться только недавно и обладал незначительной суммой, которая предполагалась использоваться в первую очередь на просветительские нужды. Рассчитывать на поддержку Всероссийских или губернских советских учреждений они не могли, так как они еще не санкционировали подобное проявление национальной воли. Был только один выход — встать на содержание Казанского военно-окружного исполнительного комитета, на средства которого содержался Казанский Чувашский военно-окружной комитет и финансировался Всероссийский чувашский военный съезд [1, д. 24, л. 50]. А вот после Областного совещания, на котором должен был быть решен вопрос о политическом самоопределении Волжско-Уральского региона, можно было бы и организовать свое чувашское представительство в виде Центрального Чувашского Совета «Канаш» с дальнейшим финансированием из регионального или федерального бюджета.
Областной съезд Советов Поволжья и Южного Урала (такое название получило Областное совещание), состоявшийся 21-22 февраля 1918 г., окончательного решения о политическом и национальном самоопределении Волжско-Уральского региона не вынес (съезд из-за недостаточного представительства всех 11 губерний был признан неполноценным и получил статус чрезвычайно-совещательного). Но на нем было принято решение о поддержке только тех национальных организаций, которые стоят на «советской платформе», к которым Военный Совет никак нельзя было отнести. Появились у него противоречия и с инициаторами демократического Волжско-Уральского штата из-за определения границ предполагаемого штата (Мусульманскую Коллегию по учреждению Волжско-Уральского штата не устраивало требование чувашского Военного Совета о максимальном включении в штат других нерусских православных народов — мордвы, вотяков (удмуртов) и экономически развитых городов региона преимущественно с русским населением). Между губернскими Советами и национальными организациями, стоящими на широкой демократической платформе, назревал конфликт, который в любой момент мог перерасти в военный. Любой крен вправо или влево втягивал становящееся на ноги чувашское правительство в водоворот зарождающейся гражданской войны. Взвешенная центристская позиция руководства Военного Совета не позволяла взять вверх какому-нибудь политическому крылу как внутри Военного Совета, так и среди чувашских национальных организаций.
Чтобы умерить пыл правых эсеров в их антисоветских выпадах, 22 февраля 1918 г. было принято решение о закрытии их печатного органа — газеты «Хыпар» — и подчинении его Военному Совету. Новый номер газеты, уже под названием «Канаш» вышел 28 февраля, в котором Военный Совет «Канаш» самопровозгласил и позиционировал себя уже как Центральный Чувашский Совет «Канаш» — «Аслӑ Канаш» [4]. Протесты чувашских правых эсеров о нарушении принципов формирования Центрального Совета, к успехам не привели, 35 членов от крестьянства и национальных организаций не были включены в состав Совета. Более того, приказом Казанского революционного штаба от 7 марта Общечувашский национальный фонд был передан из Чувашского Национального общества (оплота правых эсер) в распоряжение Центрального Совета.
Однако при этом Центральный Совет долгое время сопротивлялся и советским нововведениям. Согласно советской (региональной) национальной политике того времени, утвержденной на Областном съезде 21-22 февраля, в каждой губернии решением национальных вопросов должно было заниматься структурное подразделение исполнительной власти губернского Совдепа — Комиссариат по национальным делам [6, с.35]. Остальные формы национальной самоорганизации, по их мнению, не должны обладать исполнительной, а уж тем более законодательной властью. Но Центральный Совет «Канаш» упорно отстаивал свои интересы и ставил перед собой большие экстерриториальные задачи, не соответствующие советскому принципу. К концу февраля были образованы следующие 8 отделов: общий; политико-экономический (занимался работой по объединению всех чувашских земств по экстерриториальному принципу, готовил к весне 1918 г. съезд чувашских земств и кооператоров); общеполитический (улаживание конфликтных ситуаций, возникающих между чувашским населением и уездными Совдепами) (самое известное мероприятие этого отдела — направление в феврале и в начале марта 1918 г. солдат Красной Гвардии Казанского Совета и 1-го Чувашского стрелкового полка в г.Чебоксары для ареста председателя и членов Чебоксарского Совета Рабочих, Солдатских и Крестьянских депутатов для предотвращения их «антинациональных» действий, выразившихся в наложении контрибуции на чувашское зажиточное крестьянство); просвещения (реорганизация учебного дела на принципах культурно-национальной автономии); финансово-хозяйственный (следил за Общечувашским национальным фондом и принимал меры к его увеличению); военный (руководил всеми чувашскими военными подразделениями); санитарно-медицинский и юридический (занимался помощью чувашам в делопроизводстве по судебным делам).
Тем временем ситуация между Казанским Совдепом и мусульманскими национальными организациями накалялась и вылились в так называемые «мартовские Казанские события», когда на территории бывшей Казанской губернии были самопровозглашены два отрицающих друг друга государственных образования: Казанская Советская Республика (по инициативе Казанского Совета) и мусульманская Забулачная республика (без чувашского населения). Опасаясь эскалации конфликта, Президиум Казанского Совета 10 марта 1918 г., несмотря на прежние решения о сохранении чувашских военных организаций, «предложил» военному комиссару Казанской Советской Республики в недельный срок их ликвидировать как не отвечающих принципам создаваемой Красной Армии [3, с. 40,41].
Осознавая бесперспективность противостояния с Казанским Советом, деятели национально-освободительного движения чувашского народа нашли иной путь формирования экстерриториального чувашского правительства, но не на военной основе, а исключительно на партийной. 5 марта 1918 г. на базе всех социалистических чувашских политических сил (чувашских левых и правых социалистов-революционеров, чувашских национал-социалистов и др.) был образован Чувашский Социалистический Комитет под председательством Д.П. Петрова (Юман). Исполнительные функции реализации проектов этого Комитета, предполагалось возложить на губернские комиссариаты по чувашским делам. Наибольшую активность в формировании чувашской государственности на «советской платформе» проявил комиссариат по чувашским делам Казанской Советской Республике (комиссар А.Д. Краснов). Анализ сохранившихся документов этих организаций говорит о том, что в течение марта 1918 г. эти организации работали лишь номинально (еще оставалась надежда на Центральный Совет). Основной всплеск их работы приходится на начало апреля, уже после того как 4 апреля 1918 г. Центральный Совет, а также Казанский чувашский военно-окружной комитет, 1-й Чувашский стрелковый полк и другие официально были распущены.
После этого Казанский Комиссариат по чувашским делам повел работу по стяжанию на себя инициативы создания общечувашского представительного органа и 9 апреля 1918 г. официально сделал предложение Совнаркому «об официальном признании Комиссариата в качестве административного органа для всего чувашского народа, впредь до организации общечувашского комиссариата» [1, д. 5, л. 2. Копия]. На этом начинается новая страница истории чувашского народа за обретение собственной государственности, рассмотрение которой в задачи статьи не входят.
Таким образом, в начале 1918 г. чувашская нация сумела создать в своих недрах, без влияния извне, свой первый представительный орган, претендующий на государственное значение, стоящий на широких демократических принципах. Дипломатичная политика ее руководителей, твердо отстаивающих национальные интересы, говорит о высоком национальном самосознании: будучи еще вчера отсталым народом, в решающий исторический момент чуваши заявили о себе как о самобытной нации, достойной войти в мировую семью народов. Основными причинами расформирования Центрального Чувашского Совета «Канаш» «Аслӑ Канаш» можно считать две: во-первых, недостаток денежных средств для финансирования своих национальных проектов и, во-вторых, национальные интересы нерусских православных народов стали жертвой столкновения интересов классовой пролетарской революции и панисламистских тенденций начала ХХ в.
Литература и источники:
1. Государственный исторический архив Чувашской Республики. Ф.Р-499.
2. Государственный исторический архив Чувашской Республики. Ф.Р-501.
3. Ионенко И.М. Борьба большевиков Казани за управление войсками и проведение демобилизации старой армии в Казанском военном округе (ноябрь 1917-февраль1918) /. И.М. Ионенко // Из истории классовой борьбы и общественной мысли в Поволжье и Приуралье: сб. статей. Казань: Изд-во Каз. ун-та. 1962. С. 5-46.
4. Канаш. 1918. 28 февраля (на чувашском языке).
5. Ленин В.И. Критические заметки по национальному вопросу / В.И.Ленин // Марксизм и национальный вопрос: сб. статей. Харьков: Пролетарий. 1923. С. 201-223.
6. Образование Татарской АССР. Сборник материалов и документов / под ред. И.М. Климова, М.К. Мухарьямова. Казань: Тат. кн. изд-во. 1963.
7. Первое общее Собрание представителей мелких народностей Поволжья (Съезд мелких народностей) г.Казань, 15-22 мая 1917 г. // Съезды народа Мари: документы и материалы. 19172004 гг. — Йошкар-Ола: Центр-музей им. Валентина Колумба, 2008.
8. Резолюции и пожелания, принятые Общечувашским Национальным съездом, состоявшимся в г. Симбирск с 20 по 28 июня 1917 г. Симбирск: Типо-Литография Исполнительного Комитета, 1917.
9. Сталин И.В. Политика Советской власти по национальному вопросу в России / И.В. Сталин // Правда. 1920. 10 октября.
КиберЛенинка: https://cyberleninka.ru/article/n/asla-kanash-alternativnaya-forma-chuvashskoy-gosudarstvennosti
